В статье для New York Times он объясняет, что у России сейчас нет проблем с продажей товаров, но есть сложности с их покупкой. По его словам, именно ограничение импорта наносит основной ущерб российской экономике.
Кругман отмечает, что первоначально план был направлен на ограничение военных доходов России за счет запретов на энергоносители и возможного ограничения цен на российские энергоносители, которые западные лидеры собираются предложить к концу года.
Но только за первые три месяца санкций Россия экспортировала энергоресурсы на сумму 24 миллиарда долларов и ограничивала поставки в западные страны, чтобы поднять цены на энергоносители, в результате чего экономика Европы оказалась на грани падения.
Однако запрет на продажу в Россию снизил объем ее торговли со странами, в отношении которых введены санкции, на 60%, а со странами, не входящими в санкции, на 40%.
По данным Экономического института Петерсона, производство в стране товаров, начиная от пластика и угля и заканчивая бытовой техникой, упало на 50%.
Это привело к резкому сокращению промышленного производства России и, соответственно, ее ВВП.
Из этого Кругман делает вывод, что экономические санкции против России оказались на удивление эффективными, просто не такими, как все ожидали.
