Практически сразу после появления СССР страну охватила так называемая советская сексуальная революция. Она была связана с желанием властей избавиться от брака - как от устаревшего института, который мешает прогрессу и эмансипации женщин. Чем завершилось это стремление?
Семейное право Советам досталось от Российской империи, и оно на самом деле нуждалось в корректировке. Скажем, развестись с мужем в дореволюционной России было сложно. Но большевики к делу подошли с размахом. Вместо того, чтобы просто облегчить женщинам жизнь, решили изменить ее кардинально.
Первым делом они устранили главного «конкурента», до этого заведовавшего семейными делами, - церковь. Буквально через 2 месяца после Октябрьской революции был издан декрет, объявляющий лишь гражданские браки законными.
Для заключения союза теперь не требовалось согласие родителей или разрешение начальства. Единственными были запреты на брак между родственниками по прямой линии, а также с лицами, которые уже состоят в браке. Нельзя было жениться и выходить замуж за умалишенных.
Установлена была и возрастная планка: выйти замуж девушка могла по достижении 16 лет, юноша - после 18 лет.
Граждане с удовольствием воспользовались полученными возможностями. В 1920-м году, опередив всю Европу, власти СССР легализовали аборты.
Образ раскрепощенной женщины, которая наравне с мужчиной участвует в строительстве нового государства, обществу пришелся по вкусу. Его воплощением стала Александра Коллонтай, нарком государственного призрения, принимавшая активное участие в разработке декретов о разводе и браке.
Для классовых задач пролетариата безразлично, принимает любовь форму длительного и оформленного союза либо выражается в виде проходящей связи, — говорила Коллонтай.
Глава Наркомпроса Анатолий Луначарский также заявил:
Любви нет, есть физиологическое явление природы. Телячьи нежности здесь решительно ни при чем.
Лозунги «Брак — пережиток прошлого!», «Любовь — буржуазное излишество!» крупными шагами двигались по стране.
В 20-х годах в СССР стали появляться общества вроде «Лиги свободной любви» и «Долой стыд!». Мужчины и женщины из «Стыда» в начале 20-х годов прошлого века ходили по улицам Москвы и ездили в трамваях, будучи "одетыми" в одну ленту через плечо.
Есть байка о том, будто в первом Уставе Российского Коммунистического Союза молодежи имелся пункт, гласящий: «Каждая комсомолка должна по первому требованию отдаться любому комсомольцу, если тот регулярно платит членские взносы и занимается общественной работой».
Правда, подтверждений существования такого положения историкам найти не удалось.
Коммунистка Софья Смидович в газете «Правда» делилась своей идеей о женщинах, как собственности всего народа, на полном серьезе:
Каждый, в том числе несовершеннолетний комсомолец, каждый студент рабфака, имеет право и обязан удовлетворять сексуальные потребности.
Если мужчина вожделеет к девушке, будь та студенткой, работницей или девушкой школьного возраста, она обязана подчиниться данному вожделению, иначе ее сочтут буржуазной дочкой, которая недостойна называться истинной коммунисткой.
В сборнике сценариев агитационных спектаклей 20-х годов был один весьма забавный:
На сцене двое с плакатами "Каждая комсомолка должна идти ему навстречу, иначе она мещанка" . И - "Каждый комсомолец может и обязан удовлетворять свои половые стремления".
Играет музыка. Девушка идет на сцене и садится на скамейку, где сидит юноша. Песня "Яблочко" обрывается. Комсомолка после молчания обращается к комсомольцу, завершая разговор словом "идем". Комсомольцы удаляются.
В СССР половое воздержание объявили мещанством. Появилась так называемая теория стакана воды, по которой заняться сексом должно быть так же просто, как и утолить жажду.
К концу жизни теория стала беспокоить самого Ленина. Последовал откат, и со второй половины 20-х годов прошлого века власти стали постепенно изживать достижения сексуальной революции и возвращаться к более традиционной модели отношений мужчин и женщин.
