До середины XIX-го века на территориях западнее реки Миссиссиппи жили лишь различные индейские племена и некоторое количество переселенцев, занимавшихся животноводством. Это были бескрайние равнины, на которых не было ничего, кроме диких животных и ковбоев, которые занимались выпасом и перегоном скота – «Великая американская пустыня».
Главное правило – открытый простор и никаких границ. Золотое время для ковбоев.
В определённый момент в обществе стала набирать вес идея «Манифест Судьбы», суть которой в том, что американская нация просто предназначена для экспансии на весь материк. Это судьба свыше, моральная миссия и важная обязанность США, их институтов и всего американского народа, обладающего особыми достоинствами, а ни фига не завоевание.
Картина «Американский прогресс», Д. Гаст, 1872. Аллегория на «Манифест Судьбы». Тётя в белом – это «Прогресс». Она держит путь на тёмный и ужасный запад, за ней следуют переселенцы на дилижансах, поездах и верхом, разгоняя бизонов и коренных жителей. Прогресс в одной руке держит учебник, другой протягивает телеграф.
Исполняя божественную волю, на Запад потянулись переселенцы. Правительство США было заинтересовано в том, чтобы на Запад ехали именно фермеры. Нужно было, чтобы люди начали отстраивать города, обрабатывать землю, добывать ресурсы, платить налоги, брать ипотеки, кучковаться в христианские секты и вот это всё.
В 1862 году президент Линкольн подписал очередной «Гомстед-акт» (англ. homestead — фермерский участок-усадьба, земельный надел из фонда свободных земель на Западе США), согласно которому любой гражданин от 21 года, отслуживший в армии, «не привлекался, не состоял, замечен не был», мог за десять баксов получить в собственность 65 гектаров, при условии, если он в течении минимум пяти лет будет их обрабатывать.
Когда эти граждане прибыли на свои гектары, они столкнулись с проблемой технического свойства. Полученные наделы нужно было не просто размежевать – их требовалось оградить.
В бескрайних степях остро чувствовалась нехватка древесины и камней для постройки длинных заборов. Высадка колючих кустарников и сооружение проволочных ограждений не справлялись с напором стад животных, вытаптывающих угодья. Из-за этого часть фермеров бросала участки и уезжала.
Проблема была настолько острой и злободневной, что Министерство сельского хозяйства США в 1871 году выпустило отчёт, в котором было указано, что освоение Запада невозможно из-за проблем с ограждениями.
Но решение было найдено. То, что индейцы назовут «дьявольской верёвкой». Это колючая проволока.
К тому моменту были зарегистрированы сотни патентов на колючую проволоку, но все они обладали двумя недостатками: они делались вручную и шипы на них не были жёстко закреплены, свободно перемещаясь на несущей проволоке.
Решение Джозефа Глиденна оказалось в этом плане самым эффективным. Дизайн Глиденна – это именно та колючая проволока, которую мы все привыкли видеть и сегодня. Джозеф придумал равномерно размещать шипы на одном стержне проволоки, а затем вокруг него накручивался второй стержень. Таким образом проволока становилась крепче, а шипы фиксировались и не скользили.
После получения патента Глиденн наладил производство. В первый год было выпущено 50 км проволоки, а через шесть лет – 400+ тыс. км, 10 раз вокруг экватора.
В стране патентовались станки для изготовления проволоки, технологии удешевлялись, компании конкурировали, объединялись, устанавливали монополии, проводилась массовые рекламные компании и демонстрации преимуществ «колючки». Фермеры, наконец-то, получили простой и дешёвый способ запилить ограждения.
Ранний образец ручной работы Глиддена «Победитель». Экспонируется в Музее истории колючей проволоки в ДеКальбе, штат Иллинойс .
Проволочные ограждения по всей стране создали проблемы для скотовладельцев. Некоторые фермеры захватывали также общественные территории, помимо частных. Известны случаи, когда т.н. «бароны крупного рогатого скота» в некоторые зимы теряли до 75% поголовья стад из-за невозможности их передвижения к пастбищам или к источникам воды.
Недовольные скотоводы начали сбиваться в банды, перерубая по ночам препятствия и угрожая фермерам. Это противостояние вошло в историю как «Забороразрезательные войны». Фермеры нанимали вооружённую охрану, нередки были перестрелки, поджоги ферм и последующие за ними судебные процессы. В одних регионах разрезатели заборов получали местную поддержку, другие регионы были на стороне фермеров.
Местные СМИ тоже воевали за лобби обоих лагерей. Где-то с помощью властей или путём переговоров удавалось достичь консенсуса, оговаривая правила, по которым строились корридоры и ворота в ограждениях.
Разрезатели заборов.
Реакцией Штатов на ухудшающуюся ситуацию стало принятие закона, согласно которому перерезание заборов стало уголовным преступлением, влекущим за собой тюремное заключение.
Это не решило проблему в одно мгновение, но всё же конфликтные ситуации постепенно начали затухать пока не прекратились полностью.
За 8 лет с момента появления проволоки Глиденна на Запад переехало больше людей, чем за предыдущие 50. К концу XIX-го века на западных территориях проживало уже 17 миллионов человек. Всего лишь за 60 лет население Запада увеличилось более, чем в 25 раз.
Запад перестал быть диким, а «Принцип Открытого Простора» ушёл в историю, забрав с собой один из главных символов той эпохи — ковбоев, необходимость, в которых почти исчезла.
Но это история не только о том, как колючая проволока изменила американский Запад, но также и о том, как законы о собственности и их соблюдение меняли всё американское общество.
До этого момента само понятие земли в частной собственности воспринималось очень поверхностно.
Принятый правительством в 1862 году Гомстед-акт четко устанавливал законные правила того, кто и на каких условиях владеет землей на западных территориях. Но, как оказалось, эти законы не значили абсолютно ничего пока не были подкреплены колючей проволокой.
Потом ещё были жертвы от колючей проволоки в окопных войнах XX-го века, концентрационные лагеря, но это уже совсем другая история…
